Одна юная нимфа любила спускаться с небес, чтобы поплескаться в тёплых прибрежных водах океана.
Однажды на берегу, она увидела красивого юношу, который рыбачил на своей старенькой лодке. Прошло несколько дней, она вновь захотела увидеть рыбака, каждый день выходившего в море, несмотря на жалкий улов. Любопытная нимфа приблизилась к нему и спросила: «Зачем ты каждый день выходишь в море?». Юноша объяснил, что его мать больна и ему необходимы деньги на лекарства, а рыбу он продает на рынке.
Морской деве захотелось помочь рыбаку, и она послала ему богатый улов, который позволил купить дорогие лекарства. Всё, что случилось с юношей, он рассказал матери, и та его немедленно послала к нимфе просить её руки и сердца. Нимфа давно была влюблена, поэтому сразу согласилась. Вскоре у них родился сын, и семья рыбака была счастлива.
Небесный царь прознал об этой истории и велел вернуть нимфу на небеса и заточить её в башне, чтобы не повадно было уходить к людям. Горькие слёзы прекрасной девы лились прямо в океан, попадали в открытые створки раковин и превращались в перламутровые капельки.
Рыбак в отчаянии пришел к тому месту, где он впервые встретил свою любимую, и бросился в море. А там ему вдруг открылась чудная картина. Лучи солнца, проникавшие сквозь толщу воды освещали тысячи сияющих всеми цветами радуги жемчужин, напоминавшие глаза его жены. Тут он услышал голос своей нимфы: «Любимый я не могу вернуться к тебе. Эти сверкающие жемчужины – мои слезы. Возьми их они помогут вырастить тебе нашего сына». Любовь имеет грани! Любовь имеет вкус!
Давным-давно, когда мир ещё был молод, старец-шаман из племени Лакота был высоко в горах, где ему пришло видение. В этом видении, Иктоми, Великий Шаман и Учитель Мудрости, предстал перед ним в обличии паука. Иктоми говорил с ним на сокровенном языке. Во время разговора, Иктоми поднял ивовый обруч старца, на который были прицеплены перья, конский хвост, бусы и начал плести паутину.
Он говорил старому шаману о циклах жизни; о том, что мы начинаем жизнь детьми, пройдя детство, мы взрослеем. После чего мы, обычно, старимся, и за нами снова приходится ухаживать, как за детьми, завершая цикл.
— Но, — сказал Иктоми, продолжая плести паутину. — В каждый момент жизни мы сталкиваемся с множеством сил, и некоторые могут нам мешать, некоторые, наоборот могут помочь.
Если ты будешь прислушиваться к добрым силам, откроешься им, то они с радостью помогут тебе идти в нужном направлении.
Он говорил, продолжая плести паутину.
Когда Иктоми закончил повествовать, он подал шаману паутину и сказал:
— Эта паутина — идеальный круг с дырой в центре. Используй паутину, чтобы помочь своему народу достичь их цели, черпая из источника идей, видений, мечтаний и снов .
Паутина будет ловить добрые идеи, а ненужные будут проходить сквозь дыру.
Старый шаман передал видение своему народу, и с тех пор многие индейцы вешали Ловец Снов над своей постелью чтобы отсеять сны и видения.
Добрые ловятся в паутину жизни и несутся людьми, а другие отделяются от снов, проскальзывая сквозь дыру в середине паутины, и перестают быть частью их жизни.
«Знание Ловца Снов»
Воздух ночи наполнен сновидениями. Как полезными, так и ненужными. Когда вы вешаете Ловца Снов в месте отдыха, он отлавливает проплывающие мимо сны. Добрые сны знают дорогу и попадают через внешние дыры сновидящему, соскальзывая по перьям с такой мягкостью, что сновидящий зачастую и не подозревает, что спит. Ненужные сны не обладают этим знанием и запутываются в паутине, а потом растворяются в первых лучах утреннего солнца.
В одном городе проводили конкурс лучшего художника.
И, в конце концов, жюри выбрало двух самых лучших. Но судьи никак не могли решить, какой из художников самый лучший. Тогда они обратились за советом к Мудрецу.
Мудрец обратился к финалистам с вопросом:
— Сколько недостатков вы сами видите на своих картинах.
Один художник сказал:
— Если бы я увидел на картине недостаток – я бы тут же его исправил. Эта картина безупречна.
Никогда нельзя знать наверняка, с кем имеешь дело. Человек, занимающий скромный пост сегодня, может стать влиятельной особой завтра. Мы многое забываем в нашей жизни, но редко забываем обиду.
В V веке до н. э. Цзюнь Эр, принц китайского царства Чэнь, был вынужден отправиться в изгнание. Он жил скромно, порой даже в бедности, выжидая, когда придет время ему вернуться домой и возобновить жизнь, подобающую принцу. Случилось ему попасть в провинцию, правитель которой, не зная, кто перед ним, обошелся с ним грубо. Советник правителя Шу Чан видел это и сказал:
Этот человек — знатный принц. Пусть ваше высочество примет его с великими почестями, и он будет чувствовать себя обязанным!» Но правитель видел перед собой лишь нынешнее низкое положение принца, он не прислушался к совету и продолжал оскорблять принца. Шу Чан снова предостерег
своего господина: «Если ваше высочество не желает быть полюбезнее с Цзюнь Эром, тогда прикажите его казнить, чтобы избежать несчастья в будущем». Правитель только отмахнулся.
Годы спустя принцу наконец удалось вернуться домой и восстановить все свои права. Он не забыл тех, кто был добр к нему,
И тех, кто оскорблял его в годы бедности. Но едва ли не лучше всего он запомнил, как с ним обращались у того правителя. При первой же возможности он собрал большое войско, двинул его на владения правителя, захватил города и отправил обидчика в изгнание.
«Это было очень давно. В одном селе на Украине девушки и женщины решили показать свое мастерство. Договорились, что в воскресенье все придут на сельскую площадь, и каждая принесет самое лучшее, что она сделала своими руками: вышитый рушник, кружева, полотно, скатерть, одежду.
В назначенный день все девушки и женщины пришли на площадь. Принесли множество изумительных вещей. У стариков и старух, которым общество поручило назвать самых искусных мастериц, глаза разбежались: так много было талантливых женщин и девушек. Жены и дочери богачей принесли вышитые золотом и серебром шелковые покрывала, тонкие кружевные занавески, на которых были вывязаны удивительные птицы.
Но победительницей стала жена бедняка Марина. Она не принесла ни вышитого рушника, ни кружев, хотя все это прекрасно умела делать. Она привела пятилетнего сына Петруся, а Петрусь принес жаворонка, которого он сам вырезал из дерева. Приложил Петрусь жаворонка к губам — запела, защебетала птичка, как живая. Все стояли на площади, не шелохнувшись, всех очаровала песня, и вдруг в голубом неба запел настоящий, живой жаворонок, привлеченный пением с земли.
«Тот, кто творит умного и доброго человека, — самый искусный мастер», — таково было решение стариков».
(Перепечатано из газеты В.И.Олийника «На пороге вечности»)
В конце 90–х годов прошлого века в электрической компании в Детройте работал молодой механик за 11 долларов в неделю. Трудился он по 10 часов в день, а приходя домой, зачастую по полночи работал у себя в сарае, пытаясь изобрести новый тип двигателя.
Его отец считал, что парень тратит время впустую, соседи называли сумасшедшим, никто не верил, что из этих занятий выйдет что–либо путное.
Многие люди, ставшие жертвой мошенничества, как правило, испытывают унижение от того, что их одурачили, унижение, смешанное со смирением. Они получили урок, усвоив, что бесплатных обедов не бывает, и они, по сути, пали жертвой собственной жадности. Некоторые, однако, не хотят глотать эту пилюлю. Отказываясь поразмышлять о своем простосердечии или об алчности, они видят в себе лишь невинных жертв.
В самом конце 1910-х годов несколько крупнейших мошенников Америки объединились в профессиональную организацию со штаб-квартирой в Денвере, штат Колорадо. В зимние месяцы они разъезжались по южным штатам, занимаясь своим ремеслом. В 1920 году Джо Фьюри, лидер организации, находился в поездке по Техасу, зарабатывая сотни тысяч долларов классическими мошенническими приемами. В Форт-Ворте ом встретил простака по имени Дж. Франк Норфлит, скотовода, владельца большого ранчо. Норфлит, соблазненный обещанными жуликом богатствами, снял с банковского счета все, что там было, — 45 тысяч долларов и отдал их Фьюри и его помощникам. Спустя несколько дней они вернули ему его «миллионы», которые на поверку оказались «куклой»: парой настоящих долларовых купюр поверх толстых пачек нарезанной газетной бумаги,
Фьюри и его люди проделывали этот трюк сотни раз, и облапошенный клиент обычно был настолько сражен собственной глупостью, что покорно принимал урок и смирялся с потерей денег. Но Норфлит оказался непохожим на других простаков. Он пошел в полицию, где ему сказали, что дело почти безнадежное. «Тогда я сам найду их, — заявил Норфлит детективам, — пусть даже на это придется потратить остаток жизни». Его жена взяла на себя заботы о ранчо, пока Норфлит разъезжал по стране, разыскивая тех, кто, подобно ему, стал жертвой мошенников. Он нашел собрата по несчастью, и сообща они опознали в Сан-Франииско одного из мошенников. Им даже удалось привлечь его к суду. Тот покончил с собой, предпочтя такой исход длительному сроку тюремного заключения.
Норфлит продолжал. Он выследил второго мошенника в Монтане, связал его, как теленка, и протащил по грязным улицам до городской тюрьмы. В поисках Джо Фьюри и его правой руки, В. Б. Спенсера, он путешествовал не только по стране, но и выезжал в Англию, Канаду и Мексику. Обнаружив Спенсера в Монреале, Норфлит побежал за ним по улице. Спенсеру удалось скрыться, но скотовод не потерял следа и поймал его в Солт-Лейк-Сити. Спенсер предпочел строгость закона самосуду Норфлита и явился с повинной.
Норфлит обнаружил Фьюри в городке Лжексонвилл, штат Флорида, и собственноручно препроводил его в Техас, где передал в руки правосудия. Но на этом не остановился: он добрался до Денвера, задумав уничтожить всю организацию. Истратив не только крупную сумму денег, но еще и один год своей жизни на преследования, он добился того, что все руководители организации попали за решетку. Даже те, кого ему не удалось поймать, были так напуганы, что явились с повинной.
За пять лет охоты Норфлит в одиночку разрушил крупнейшую в стране организацию мошенников. В результате он стал банкротом, его брак распался, но он умер счастливым человеком.
Однажды Великий Воин решил оставить знак о своих умениях и подвигах. Был он невероятно силен и быстр. Пущенные им стрелы летели быстрее молнии и дальше, чем мог видеть глаз человека. И задумал он запустить стрелу в небо, чтобы она осталась там на века, в память о его ловкости.
— Звезды! — обратился он к небу, — Поймаете ли вы пущенную мною стрелу, чтобы она осталась в небесах в знак моей ловкости и силы?
— Если достанешь до небес, что ж… Поймаем и оставим у себя. — ответили Полярная и Вечерняя звезды.
Великий Воин натянул тетиву изо всех сил, которые у него были и… отпустил стрелу. Она взмыла ввысь, разрезая облака. Увидев это, Полярная и Вечерняя звезды ринулись ее ловить. Они летели почти с такой же скоростью, как и пущенная стрела, не обращая внимание ни на что, кроме своей цели. Рассекая воздух, они мчались к стреле навстречу друг другу… пока не столкнулись… Небо засияло алмазами и искры от столкновения звезд осыпались на землю.
Великий Воин был потрясен увиденным. Но больше всего его впечатлило то, что искры, упавшие в воду, стали распускаться великолепными цветами.
— Да! Я не мог и предвидеть такого исхода событий! — восхищенно воскликнул он, — Цветок — это лучшее, что можно оставить после себя людям в знак памяти.
Однажды Мария узнала, что такие цветы, как Плющ, Хризантема, Алоэ и Хлорофитум — являются удивительными очистителями воздуха, и она решила вырастить эти растения в своем садике. Первым у нее появился очень скромный на вид, маленький и неказистый Плющ. В магазине на него никто не обращал внимания, и он был уверен, что никому и никогда не понадобится. Но Мария из всех цветов, продававшихся в магазине в этот день, выбрала именно его. Дома она поставила Плющ на подоконник рядом со старым Фикусом, сиявшим своими темно-зелеными листьями. Рядом с Фикусом маленький Плющ выглядел совсем тщедушным! Но Мария успокоила его: “Милый Плющ, скоро ты перерастешь все цветы. Потерпи немного!” И Плющик от этих ласковых слов набрался сил.
Действительно, с наступлением весны он так быстро стал расти, что и сам себе удивлялся. “Да я просто на глазах меняюсь, вот это чудеса!”- размышлял он радостно. Из хилого невзрачного вьюнка он превратился в изящное растение с раскидистыми изогнутыми стебельками, усеянными веселыми листочками, очень красивыми по форме. Все промежутки между крупными листьями затянулись мелкими. Братцы-листочки были повернуты друг к другу, словно кто-то тщательно разложил из них изумрудную ковровую дорожку. А стебли Плюща все вытягивались и вытягивались и свисали в разные стороны. Плющ мечтал дойти до Азалии, стоявшей на столике возле окна. Да, именно дойти, так как у него были ножки — корешки, с помощью которых он мог передвигаться. Эти корешки располагаются у Плюща у самых оснований листьев на обратной стороне стебля и служат Плющу для быстрого передвижения и роста.
Когда Плющ, наконец, добрался до Азалии, он дотронулся до нее концом своей изумрудной дорожки и сказал радостно: — Уф, наконец-то я добрался до вас, сударыня! Как вы поживаете? Вы прекрасны и так молодо выглядите в ваших новых листочках, что я не могу не выразить вам своего восхищения.
Азалия, совсем недавно скинувшая свой старый зеленый наряд, казалась совсем юной в своем новом нежно-зеленом платьице. Немного смущенная словами доброго Плюща она приветливо ответила: — Милый Плющ, спасибо за добрые слова, но сейчас мне мучительно душно — щедрое солнышко так сильно припекает мои новые нежные листочки! Боюсь, они совсем сгорят, и я не смогу снова расцвести. Но я не хочу отодвинуться от окна, без света я погибну! А вы, милый Плющ, как вы переносите такую жару?
— О, что касается меня, так я очень вынослив, но все же предпочитаю прохладную тень. Кто ее не любит в жару? — ответил Плющ, а затем сочувственно добавил: — Сударыня, мне вас очень жаль, и я постараюсь вам помочь. Пожалуйста, потерпите немного. Я направлю все свои стебельки вверх к потолку и устрою вам и всем остальным цветам замечательную тень, в которой вы сможете отдохнуть от жары!
— Благодарю вас от всего сердца, благородный Плющ. Я, конечно, потерплю, но сможете ли вы поднять свои стебельки так высоко?! Ведь на них столько листочков!
— Постараюсь, у меня сильные мускулы! Я же смог дойти до вас! Когда-то и это казалось мне невозможным, — ответил Плющ и тут же принялся за работу.
Он изо всех сил напрягся и начал поднимать конец стебелька от стола, на котором стояла Азалия, к оконной раме. Это было непросто: Плющ кряхтел, тужился. Крошечные капельки пота появились на стебле и стали стекать на листочки. Наконец, концом стебля Плющу удалось облокотиться о скользкое оконное стекло, и он смог отдышаться. Затем, набравшись сил, Плющ снова зашагал по стеклу. Оконное стекло было гладкое, скользкое, не за что было зацепиться. С каждым шагом Плюща на его стебле появлялся новый листик, который на один шажок удлинял зеленую дорожку, устремленную к потолку. Иногда стебель Плюща срывался и устало падал, но, передохнув минуту, Плющ снова поднимал его. Так, шажок за шажком, листик за листиком Плющ упорно шел к своей цели. К вечеру Плющ устал и не мог уже двинуть ни одной своей ножкой.
Но на другое утро он проснулся раньше всех цветов и с новыми силами принялся за работу. Шаг за шагом, листочек за листочком он упрямо полз по стеклу своими стебельками и говорил сам себе: “Еще немного, еще чуть-чуть, еще шажок, еще один, только бы дотянуться до верхней рамы…” Он полз и мечтал о том, как цветы облегченно вздохнут, радостно наслаждаясь тенью, которую он им подарит. А больше всего он думал об Азалии.
Когда днем пришла Мария и с лейкой в руках подошла к своим питомцам, она ахнула от изумления, чуть не выронив из рук лейку с водой. Высоко поднятые стебли Плюща закрыли Азалию и другие цветы от палящих лучей полуденного солнца. Азалия сияла зеленой свежестью, как когда-то зимой, когда Мария только купила ее. Мария все поняла и с восхищением стала наблюдать за стебельками Плюща, снизу доверху закрывшими своими нежными зелеными листочками весь угол окна. Стебельки Плюща теперь первыми принимали на себя удары горячих лучей, и сквозь них в комнату легко струился мягкий солнечный свет. Герань, Цикламен, Декабрист, Хризантема вздохнули с облегчением и приподняли свои головки, благодарно шелестя листочками. А больше всех радовалась Азалия. Мужественный Плющ своими стебельками нежно касался ее, и они о чем-то шептались. Мария обильно полила Плющ и подумала: “Надо поливать его больше, ведь он так нужен моим цветам!”
— Так, — подвёл итог Разум, — мы влюбились. Это прекрасно, но кого мне за это благодарить?
— Нас, конечно, — сказали Глаза, — мы ее первые увидели!
— Ха, — сказали Уши, — по-вашему, был бы он слепой — не влюбился бы? Нееет, это именно через нас он услышал нежный голос!
— Дураки, все дело в феромонах или как их там! — хмыкнул Нос. — Современная химия доказала, что именно через запах…
— А зато мы ее первые потрогали! — перебили Руки.
— А не будь нас, он бы попросту не смог к ней подойти, — важно заключили Ноги.
— А ты что в это время делало? — обернулся Разум к Сердцу. Оно покраснело:
— А я… да ничего… я так растерялось…
И Разум улыбнулся 🙂
Легенда. Используй свое отсутствие, чтобы приумножить уважение и честь
Средневековый трубадур шевалье Гийом де Бало странствовал по дорогам юга Франции от замка к замку, декламируя стихи и во всем являя образец рыцаря без страха и упрека. В замке Жавиак он встретил и полюбил прелестную хозяйку, мадам Гильельму де Жавиак. Он пел ей свои песни, читал стихи, играл с ней в шахматы, и постепенно она, в свою очередь, полюбила его. У Гийома был друг, шевалье Пьер де Баржак, который путешествовал вместе с ним и также был принят в замке. Пьер тоже влюбился в даму, живущую в замке Жавиак, добрейшую, но темпераментную Вьернетту.
Как-то между Пьером и Вьернеттой произошла ужасная ссора. Дама прогнала Пьера, и он обратился к своему другу Гийому за помощью, умоляя его. помочь вернуть Расположение любимой. Гийом как раз собирался на время оставить замок, но по возвращении, через несколько недель, пустил в ход свои чары и помирил Пьера с Вьернеттой. Пьер ощущал, что любовь его усилилась многократно, — ведь не бывает любви сильнее, чем та, что вспыхивает после примирения. Чем глубже и длительнее размолвка, говорил он Гийому, тем слаще чувство, сопутствующее миру и сближению.
Как трубадур шевалье Гийом гордился тем, что вкусил все радости и горести любви. Слушая речи друга, он тоже пожелал испытать радость примирения после ссоры. Сэтой целью он разыграл сильнейшую обиду на мадам Гильельму, перестал писать ей любовные письма, затем внезапно покинул гостеприимный замок и не появлялся даже нa праздниках и охотах. Это выводило из себя юную даму.
Гильельма посылала к Гийому гонцов, пытаясь выведать, что произошло, но он
отправлял их обратно. Он думал, что все это рассердит даму и она потребует, чтобы он, подобно Пьеру, умолял ее о прошении. Однако его отсутствие возымело противоположный эффект: оно заставило Гильельму полюбить его еще сильнее. Теперь дама преследовала своего рыцаря, посылая гонцов и письма с объяснениями, что было почти неслыханно — дамы никогда не гонялись так за своими трубадурами. Гийому это совсем не понравилось. Поведение Гильельмы, казалось ему, свидетельствовало об утрате достоинства. Он теперь не только сомневался в своем плане — он также сомневался в своей даме.
В конце концов после многих месяцев вдали от Гийома Гильельма сдалась. Она перестала забрасывать его посланиями любви, и он задумался: может, она рассержена? Может, его план все-таки сработал? Он ведь так этого ждал. Настало время примирения. Он облачился в свой лучший наряд, выбрал самую дорогую упряжь для лошади, надел великолепный шлем и выехал в Жавиак.
Услышав, что ее возлюбленный вернулся, Гильельма поспешила навстречу, упала перед ним на колени, сбросила вуаль, чтобы поцеловать его, и умоляла о прощении, чем бы ни был вызван его гнев. Вообразите его разочарование — план полностью провалился. Она не вышла из себя, она вообще никогда не выходила из себя, она лишь крепче полюбила, а ему так и не придется испытать радость примирения после ссоры. Видя ее теперь, он решился попытаться достичь задуманного еще раз: оттолкнул ее с грубыми словами и угрожающими жестами. Она удалилась, на этот раз жестоко обиженная.
На следующее утро трубадур пожалел о содеянном. Он снова поехал в Жавиак, но дама не приняла его и приказала слугам про гнать его от замка по подвесному мосту и дальше по холму. Гийом бежал. Вернувшись к себе, он разразился рыданиями: он совершил ужаснейшую ошибку. В течение следующего года, лишенный возможности видеть даму сердца, он страдал от ее отсутствия, ужасного отсутствия, которое лишь разжигало его любовь. Он написал одно из своих прекраснейших стихотворений «Моя песнь возносится, словно покаянная молитва». Он написал множество писем Гильельме, объясняя свой поступок и умоляя о прощении.
После долгого сопротивления мадам Гильельма, вспоминая его мелодичные песни, красивое лицо, а также сноровку в танцах и соколиной охоте, почувствовала, что не прочь вернуть его. Чтобы наказать трубадура за его жестокость, она приказала ему удалить ноготь с мизинца правой руки и прислать ей вместе со стихами, описывающими его страдания.
Он выполнил все в точности. В конце концов Гийом де Бало получил возможность ощутить это чувство — примиренце после размолвки, которое превосходило даже испытанное его другом Пьером.
Историческая легенда «Избегай споров с теми, кто сильнее»
В 1502 году в реставрационных мастерских при соборе Санта Мария дель Фьоре стоял невероятных размеров мраморный блок. Сначала это была необработанная глыба, но неумелый скульптор пробил по ошибке отверстие в том месте, где должны были находиться ноги статуи. И все мастера в один голос утверждали, что мрамор испорчен безнадежно.
Так обстояли дела до тех пор, пока флорентийские друзья Микеланджело не решили написать художнику в Рим. Микеланджело приехал во Флоренцию, осмотрел камень и пришел к выводу, что мог бы вырезать из него фигуру, придав ей такую позу, чтобы обойти искалеченный участок. Солдерини, мэр Флоренции и заказчик, возражал, что это пустая трата времени, но разрешил художнику поработать. Микеланджело стал ваять юного Давида с пращой в руке.
Спустя время, когда Микеланджело заканчивал работу, Содерини посетил мастерскую. Немного рисуясь и изображая знатока он осмотрел творение и сказал:
— Все великолепно, только вот нос у изваяния немного велик.
Микеланджело видел, что Солдерини стоит прямо под гигантской фигурой и видит ее в искаженной перспективе. Но не говоря ни слова, он жестом пригласил Солдерини подняться с ним на леса. Оказавшись на уровне носа он наклонился за резцом по носу статуи и заодно прихватил горсть мраморной пыли с досок. Потом стал слегка постукивать резцом по носу статуи, выпуская пыль из ладони. Он в сущности никак не изменил нос Давида, но создал полное впечатление, что трудится над ним. Через несколько минут своего спектакля он выпрямился со словами:
— Посмотрите теперь.
— Теперь стало гораздо лучше, — отозвался Содерини, — вы прямо таки оживили его.
Следует понимать: слова ничего не стоят. Каждому известно, что в пылу спора можно сказать что угодно, лишь бы доказать свою правоту. Поступки и демонстрация наглядного — совсем другое дело. Они намного действеннее, в них больше смысла. Они здесь, прямо перед глазами, мы можем их видеть. Не сказано обидных слов, исключена возможность быть ложно понятым. Никто не поспорит с наглядным доказательством.
Сер Кристофер Рен представлял собой английский вариант человека эпохи возрождения. Он прекрасно знал математику, астрономию, физику и физиологию.
В 1688 году Рен создал проект великолепной ратуши для Вестминстера. Мэра, однако, проект не удовлетворил; мэр нервничал. Он поделился своими опасениями с Реном: второй этаж небезопасен и может обрушиться прямо в его кабинет на первом этаже. Он попросил Рена добавить две каменные колонны, чтобы получше укрепить потолок. Рен, непревзойденный инженер, понимал что колонны вовсе не нужны и что опасения мэра беспочвенны. Но колонны были построены, мэр чувствовал себя счастливым и благодарным. Только годы спустя реставраторы, поднявшись в люльке под потолок, увидели, что колонны по высоте чуть-чуть не достают до потолка.
Это был обман. Но двое получили что хотели: мэр мог расслабиться, а Рен знал, что потомки узнают, что его оригинальный проект был верен, а колонны не нужны.
Сила наглядной демонстрации в том, что у оппонента нет необходимости обороняться, а значит, они более открыты для убеждения. Дать ощутить физически, что имеется ввиду, куда более мощные аргументы, нежели любые слова.
Самый сильный довод — символ, служащий подоплекой действию. Сила символа — знамени, мифа, памятника какому-либо эмоционально значимому событию — в том, что он понятен каждому без слов.
Стремясь к власти или стараясь удержать ее, всегда ищите непрямые пути.
В 1975 году, когда Генри Киссинджер участвовал в самых трудных и не результативных переговорах с Израилем по поводу возвращения части Синайской пустыни, захваченной им в 1967 году, он неожиданно прервал напряженные переговоры и предложил осмотреть одно памятное место. Он отправился на развалины древней крепости Масада, известной всем жителям Израиля как место, где в 73-ем году семьсот иудейских воинов предпочли самоубийство сдаче римским легионам. Израильтяне сразу поняли подоплеку этой поездки Киссинджера: он косвенно упрекал их в стремлении к массовому самоубийству. Хотя сама поездка мгновенно не повлияла на состояние умов израильских дипломатов, она настроила их на более серьёзный и ответственный подход, чем если бы прозвучало прямое предупреждение. Символы, подобные Масаде, несут огромную эмоциональную нагрузку.
Историческая легенда. «Добивайся победы действиями, а не доводами»
Любой минутный успех, которого, как вам кажется, вы добились в споре, оборачивается пирровой победой. Куда эффективнее можно заставить других согласиться с вами, если действовать, не произнося ни слова. Показывайте, а не объясняйте.
Однажды Никиту Хрущева во время его выступления, обличающего преступления Сталина, прервал выкрик с места:
— Вы работали со Сталиным, — крикнули из зала, — почему же не остановили его тогда?
Хрущев очевидно с трибуны не мог разглядеть того, кто к нему обращался. Он прорычал:
— Кто это сказал?
Никто не поднял руки. Все в зале замерли. Через несколько секунд напряженного ожидания Хрущев добродушно сказал:
Историческая легенда «Честная нечестность, чтобы обезоружить жертву»
Если ваше прошлое – прошлое обманщика, никакая честность, великодушие или доброта не обманут людей. Если люди видят в вас лицемера, то начать вдруг изображать честного человека просто подозрительно, — лучше изображать жулика.
Ничто в королевстве власти не зиждется на каменном фундаменте. Неприкрытый обман порой помогает замести следы и даже заставляет восхищаться честностью вашей нечестности. J
Граф Люстинг, проворачивая самую грандиозную аферу своей жизни, собирался продать Эйфелевую башню наивному промышленнику, который поверил, что правительство продает ее с аукциона на металлолом. Промышленник уже был готов передать громадную сумму в руки Люстинга, который успешно изображал правительственного чиновника. В последнюю минуту, однако, что-то в Люстинге вызвало подозрение у простака. На встрече, где должна была состояться передача денег, Люстинг заметил его внезапное недоверие.
Подойдя к промышленнику, Люстинг тихим шепотом заговорил о том, какое низкое жалование он получает, в каком тяжелом финансовом положении находится, и т.д. Через несколько минут клиент осознал, что Люстинг намекает на взятку. Он почувствовал облегчение. Теперь было ясно, что Люстингу можно доверять: поскольку все госчиновники не отличались честностью, Люстинг выглядел вполне реально. Клиент передал деньги. Изображая нечестного чиновника, Люстинг был правдоподобен. В этом случае честность могла бы вызвать противоположный эффект.
Историческая легенда. «Прося о помощи, взывай к своекорыстию людей и никогда к их милости или великодушию»
Если вам пришлось обратиться к союзнику за помощью, не трудитесь напоминать ему о вашем былом участии в добрых делах. Он найдет способ вас проигнорировать. Вместо этого в своей просьбе или в своем договоре с ним дайте ему увидеть нечто такое, что будет выгодно ему, и подчеркивайте это без меры. Он с воодушевлением поддержит предложение, сулящее выгоду ему самому.
В 431 году до н.э., перед самым началом Пелопоннесской войны, остров Керкира (впоследствии получивший название Корфу) и греческий город-государство Коринф находились на пороге конфликта. Обе стороны направили послов в Афины, стараясь привлечь афинян в союзники. Ставки были высоки, поскольку иметь Афины на своей стороне означало победить. И кто бы ни стал победителем, проигравшей стороне не приходилось рассчитывать на его милость.
Остров Керкира взял слово раньше. Посол начал с признания того факта, что острову в прошлом не приходилось оказывать помощь Афинам, а вообще-то, Керкира чаще союзничала с неприятелями Афин. Керкира и Афины не были связаны ни дружбой, ни благодарностью.
— Да, — признал посол, — сейчас я явился в Афины из-за страха и озабоченности будущим своей родины. Единственное, что мы можем предложить – это взаимовыгодный союз. Керкира располагает военным флотом, по силе и численности уступающим только афинскому. Союз двух государств способствовал бы развитию невероятно мощного флота, который служил бы для устрашения неприятельского государства Спарты. Ничего другого остров Керкира предложить, к сожалению, не может.
Представитель Коринфа выступил затем с блестящей, страстной речью, являющей резкий контраст сухому, бесцветному выступлению островитянина. Он вспомнил все былые заслуги Коринфа перед Афинами. Он вопрошал, что сказали бы другие союзники Афин в случае заключения городом союза с бывшим врагом против теперешнего друга, который преданно служил интересам Афин: пожалуй эти союзники могли бы разорвать свои соглашения с Афинами, увидев, что их верность не ценится. Он апеллировал к законам Эллады и напоминал, что пришло время Афинам платить Коринфу за все сделанное добро. Под конец он перешел к долгому перечислению услуг, когда-либо оказанных Коринфом Афинам, и напомнил о том, как важно быть благодарными по отношению к друзьям.
После обоих выступлений афиняне приступили к дебатам. Когда пришло время голосования, они единогласно отдали голоса в пользу союза с Керкирой против Коринфа.
Историческая легенда. Заставь других работать на себя и пользуйся результатами
В 1883 году молодой ученый Никола Тесла, серб по национальности, трудился в европейском отделении Континентальной Компании Эдисона. Он был блестящим изобретателем и вскоре уехал в Америку с рекомедательным письмом от менеджера предприятия.
Когда Тесла представился Эдисону в Нью-Йорке, знаменитый изобретатель сразу взял его на работу. Тесла искал способы улучшить примитивные динамо-машины Эдисона. Наконец он предложил полностью переделать их конструкцию. Эдисону это показалось слишком большой работой, которая не будет выполнена и спустя годы, он ответил:
— Вы получите 50 000 долларов — если сможете это сделать!
Тесла трудился над проектом днем и ночью. И уже через год представил значительно улучшенную модель динамо-машины с полностью автоматизированным управлением. Он пришел к Эдисону, чтобы разделить с ним радость и получить свои 50 000. Тот одобрил улучшения, но когда дело дошло до денег, сказал молодому сербу:
— Тесла, вы не понимаете американского юмор! — и взамен предложил скромную премию.
Подобная история произошла и с, разработанными Теслой, системами переменного тока, которые используются и в наши дни. После оформления патентов на имя Теслы, нашлись ученые, которые воспользовались его изобретением, утверждая, что они выполнили для него основную работу. Имя Теслы затерялось в неразберихе.
Имя Гильельмо Маркони навсегда связано с изобретением радио. Но немногим известно, что в процессе работы (Маркони передал сигнал через Ла Манш в 1899 году) он опирался на результаты исследований Теслы, запатентованные в 1897 году. И опять Тесла не получил ни денег, ни признания.
Эдисон был полной противоположностью Теслы. Он был, пожалуй, не столь ярким мыслителем и изобретателем. Однажды, он сказал, что ему самому не обязательно быть математиком, если того можно нанять. Это был основной метод Эдисона. Он был деловым человеком и умел подать себя, чутко угадывая веяния и тенденции, а затем нанимая для работы лучших специалистов в той или иной области. Однако его имя известно лучше, чем имя Теслы, и с ним связывают большее число изобретений.
Научитесь извлекать выгоду из трудов других людей для продвижения собственных интересов. 🙂
П.Т. Барнум начинал свою деятельность в качестве помощника владельца цирка Аарона Тернера. В 1836 году цирк приехал в Аннаполис, городок в штате Мэриленд, чтобы дать там несколько представлений. В день начала выступлений Барнум с утра направился на прогулку по городу, надев новый черный костюм. Ротозеи следовали за ним. Кто-то выкрикнул, что узнает преподобного Эфраима К. Эвери. Последний пользовался нехорошей славой: хотя недавно с него было снято обвинение в убийстве, большинство американцев все же считали его виновным. Разгневанная толпа разорвала на Барнуме костюм и готова была линчевать его. После безуспешных попыток объясниться Барнум призвал всех следовать за ним в цирк, где смогут удостоверить его личность.
В цирке старик Тернер подтвердил, что это был лишь розыгрыш — он сам и распространил слух о том, что Барнум — это Эвери. Толпа рассеялась, но Барнуму, которого чуть не убили, было не до смеха. Он хотел знать, что подвигло его хозяина сыграть с ним злую шутку.
— Дорогой мой мистре Барнум, — ответил Тернер, — всё это на пользу. Запомните, всё, что нам нужно для успеха, — побольше шумихи.
И правда, все в городе судачили о розыгрыше, а вечером цирк был переполнен, как и все вечера до конца их пребывания в Аннаполисе. Барнум получичил урок, который помнил всю жизнь.
Если все глаза смотрят на тебя, ты получаешь особые права.
Во время войны между тремя царствами в Китае в 207-265 годах великий полководец Чуко ЛАн, стоявший во главе армии царства Шу, разместил свои многочисленные войска в отдаленном лагере, а сам с немногими солдатами расположился на отдых в небольшом городке. Вдруг прибежали часовые с тревожной вестью о том, что приближаются вражеские силы — 150-тысячное войско под командованием Сыма Ю. При Чуко Лане было не больше сотни солдат, ситуация казалась безнадежной. Враги вот-вот должны были захватить знаменитого воина.
Лан не стал сетовать на горькую долю или терять время, представляя, как его захватят в плен. Он приказал солдатам приспустить знамена, открыть городские ворота и спрятаться. Сам же, облачившись в монашеский халат, уселся на самом видном месте на городской стене. Он раскурил благовония и запел, играя на лютне. Через несколько минут он увидел, как приближается громадная вражеская армия, бесконечные фаланги солдат. Делая вид, что не замечает их, он продолжал петь и играть на лютне.
Вскоре армия остановилась у городских ворот. Впереди был Сыма Ю, который сразу же узнал человека на стене.
Несмотря на то, что солдатам не терпелось ворваться в неохраняемый город через открытые ворота, Сыма Ю заколебался, сдерживая войско и поглядывая на Лана. Затем он приказал немедленно и спешно отступить
Сыма Ю десятки раз сражался с Ланом и хорошо его знал. Увидев пустой город и Лана, сидящего на стене и поющего молитвы, он заподозрил неладное. Монашеский халат, пение, благовония — все это походило на игру с целью запугать противника. Его заманивали в ловушку. Игра была столь очевидна, что у Сыма Ю возникло сомнение — что, если Лан на самом деле один и доведен до отчаяния? Но так велик был его страх перед Ланом, что он не решился рискнуть. Вот что значит власть репутации. Она может остановить целую армию и даже обратить ее в бегство без какого-либо оружия.
